JК
Время освежающего дождя (Великий Моурави - 3) :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 171 из 608- Единственный и неповторимый, ибо любезность Джафар-ханаисходит от желания склонить царя Картли к мохамметанству, а после твоего отказа тебя ждет плен.
- Да, мой Керим, в этом ты прав, но я уже решил...
Баака молчал, седеющие усы понуро свисали, но глаза по-прежнему были полны сурового достоинства.
- Светлый царь, - тихо сказал Баака, - разве ты не испытываешь страшную муку каждый день, видя нежную, подобную цветущей ветке миндаля, царицу в одежде нищенки? План Керима мне кажется смелым, но надежным... Увы, мой царь, это редчайший и... я чувствую, Керим прав - последний случай.
Луарсаб прикрыл ладонью глаза и долго лежал так не двигаясь. Потом поднялся, как-то сразу осунулся, и плечи его опустились, точно под непосильной тяжестью:
- Пойдемте, мои верные дети... Джафар-хан, может, уже тревожится.
Еще два дня длилась охота. Она перенеслась на берег небольшой речки, где были развешаны тенета. Сюда слеталось множество пернатой дичи. И соколы нетерпеливо клевали серебряные цепочки и стремительно взлетали к голубым высям. Но Луарсаб уже потерял всякий вкус к охоте. Он тосковал по Тэкле, рвался обратно в свою темницу...
Джафар-хан с большой похвалой отозвался о Кериме. Он зорок, но не назойлив, храбр, но не безрассуден, умен, но немногословен. Лицо его приятно располагает.
- Хорошо ли он следил за грузинами? - спросил Али-Баиндур.
- Как ястреб за лебедями.
- Да, мой Керим, в этом ты прав, но я уже решил...
Баака молчал, седеющие усы понуро свисали, но глаза по-прежнему были полны сурового достоинства.
- Светлый царь, - тихо сказал Баака, - разве ты не испытываешь страшную муку каждый день, видя нежную, подобную цветущей ветке миндаля, царицу в одежде нищенки? План Керима мне кажется смелым, но надежным... Увы, мой царь, это редчайший и... я чувствую, Керим прав - последний случай.
Луарсаб прикрыл ладонью глаза и долго лежал так не двигаясь. Потом поднялся, как-то сразу осунулся, и плечи его опустились, точно под непосильной тяжестью:
- Пойдемте, мои верные дети... Джафар-хан, может, уже тревожится.
Еще два дня длилась охота. Она перенеслась на берег небольшой речки, где были развешаны тенета. Сюда слеталось множество пернатой дичи. И соколы нетерпеливо клевали серебряные цепочки и стремительно взлетали к голубым высям. Но Луарсаб уже потерял всякий вкус к охоте. Он тосковал по Тэкле, рвался обратно в свою темницу...
Джафар-хан с большой похвалой отозвался о Кериме. Он зорок, но не назойлив, храбр, но не безрассуден, умен, но немногословен. Лицо его приятно располагает.
- Хорошо ли он следил за грузинами? - спросил Али-Баиндур.
- Как ястреб за лебедями.