JК
Время освежающего дождя (Великий Моурави - 3) :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 580 из 608И он отправил гонца к Палавандишвили, который с нарастающей тревогой всматривался в оцепеневшего Зураба: "Неужели предал? Или в последнюю минуту устрашился?"
А Зураб, не в силах отвести взор от Магданы, с ужасом наблюдал за ее сияющим лицом.
И уже военачальники показывали трехлинейный конный бой с внезапным прорывом легких сотен Асламаза и Гуния. Сейчас, по условию, арагвинская конница должна блеснуть точностью квадратных построений и совместно с мухранской растянуть четыре цепи, в которых запутается оглушенный "враг", представленный в военном состязании дружиной Палавандишвили.
Зураб бессмысленно смотрел на конюха, подведшего ему горячего жеребца, потом, опомнившись, шепнул телохранителю:
- Передай князю Палавандишвили: змея раздавлена, пусть придержит коня! - и, взлетев на седло, поскакал к арагвинцам.
"Наконец!" - чуть громко не вскрикнул Качибадзе и, неистово встряхнув платком, вытер усы. Тут его тихо окликнул сын Палавандишвили:
- Князь! Отец советует вытирать не усы, а затылок, - полезнее! - и раньше чем Качибадзе очнулся, ускакал помогать отцу выбраться из цепей взбесившегося Зураба и не в меру увлеченного битвой Мирвана.
Если горячее слово и холодные доводы Моурави не вполне убедили светлейших, то показ боя, перенятого у воинственного Востока, не только убедил, но и встревожил, особенно Левана Мегрельского. Только теперь понял он, какой устрашающей силой владеет Моурави, и все больше недоумевал: на что Георгию Саакадзе царь? Обладай он, Леван, таким войском, уничтожил бы всех царствующих и остался бы единым властелином Грузии.
А Зураб, не в силах отвести взор от Магданы, с ужасом наблюдал за ее сияющим лицом.
И уже военачальники показывали трехлинейный конный бой с внезапным прорывом легких сотен Асламаза и Гуния. Сейчас, по условию, арагвинская конница должна блеснуть точностью квадратных построений и совместно с мухранской растянуть четыре цепи, в которых запутается оглушенный "враг", представленный в военном состязании дружиной Палавандишвили.
Зураб бессмысленно смотрел на конюха, подведшего ему горячего жеребца, потом, опомнившись, шепнул телохранителю:
- Передай князю Палавандишвили: змея раздавлена, пусть придержит коня! - и, взлетев на седло, поскакал к арагвинцам.
"Наконец!" - чуть громко не вскрикнул Качибадзе и, неистово встряхнув платком, вытер усы. Тут его тихо окликнул сын Палавандишвили:
- Князь! Отец советует вытирать не усы, а затылок, - полезнее! - и раньше чем Качибадзе очнулся, ускакал помогать отцу выбраться из цепей взбесившегося Зураба и не в меру увлеченного битвой Мирвана.
Если горячее слово и холодные доводы Моурави не вполне убедили светлейших, то показ боя, перенятого у воинственного Востока, не только убедил, но и встревожил, особенно Левана Мегрельского. Только теперь понял он, какой устрашающей силой владеет Моурави, и все больше недоумевал: на что Георгию Саакадзе царь? Обладай он, Леван, таким войском, уничтожил бы всех царствующих и остался бы единым властелином Грузии.