JК
Время освежающего дождя (Великий Моурави - 3) :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 601 из 608Много подарков было от князей и азнауров, но затмить Зураба никто не смог. Только индийский меч, осыпанный алмазами, бирюзой и лалами, - дар Георгия Саакадзе, и ожерелье из прозрачных голубых звезд, преподнесенное Русудан царице, несколько умерили, к досаде Зураба, восторг, вызванный его щедростью.
Пуще всего Зураб не мог простить Хорешани, которая, возмущаясь им, преподнесла Дарии ожерелье из любимых камней Нестан: пусть жалит если не сердце, то хоть глаза неверному князю.
Но о чем - вот уже несколько часов - беседует Моурави с царем? Мучило любопытство не только мдиванбегов. Джавахишвили и Цицишвили даже пытались прогуливаться под окнами царских покоев, но напрасно: плотно закрыты ставни, и вдоль стен вытянулась стража, расставленная Элизбаром.
- Я слишком беден, мой Моурави, чтобы одарить тебя, но если моя любовь чего-нибудь стоит, владей ею.
- Мой светлый царь, лучшая награда для меня - твое желание укрепить царство. Повелевай, и я буду одерживать победы для славы твоей, для славы отечества... Я не оговорился, как сказал тебе мой посланник, Дато Кавтарадзе: не отступлю от решения объединить все наши царства и княжества под твоим скипетром.
При одном лишь упоминании об этом Теймураз вздрагивал, и тщеславие захлестывало его сердце, но он не очень верил в такую возможность и потому старался придать голосу большую проникновенность:
- Ты не так говоришь, Георгий! Знай, как поклялись, ни в чем не будем препятствовать тебе...
Пуще всего Зураб не мог простить Хорешани, которая, возмущаясь им, преподнесла Дарии ожерелье из любимых камней Нестан: пусть жалит если не сердце, то хоть глаза неверному князю.
Но о чем - вот уже несколько часов - беседует Моурави с царем? Мучило любопытство не только мдиванбегов. Джавахишвили и Цицишвили даже пытались прогуливаться под окнами царских покоев, но напрасно: плотно закрыты ставни, и вдоль стен вытянулась стража, расставленная Элизбаром.
- Я слишком беден, мой Моурави, чтобы одарить тебя, но если моя любовь чего-нибудь стоит, владей ею.
- Мой светлый царь, лучшая награда для меня - твое желание укрепить царство. Повелевай, и я буду одерживать победы для славы твоей, для славы отечества... Я не оговорился, как сказал тебе мой посланник, Дато Кавтарадзе: не отступлю от решения объединить все наши царства и княжества под твоим скипетром.
При одном лишь упоминании об этом Теймураз вздрагивал, и тщеславие захлестывало его сердце, но он не очень верил в такую возможность и потому старался придать голосу большую проникновенность:
- Ты не так говоришь, Георгий! Знай, как поклялись, ни в чем не будем препятствовать тебе...