Все утра мира   ::   Киньяр Паскаль

Господин де Сент-Коломб швырнул обломки виолы на пол и принялся топтать их своими ботфортами. Туанетта пыталась оттащить отца за полы, зовя его по имени. Миг спустя все четверо смолкли. Теперь они стояли неподвижно, пораженные случившимся и непонимающе глядя на обломки. Господин де Сент-Коломб, смертельно побледнев, опустил голову на руки. Он пытался исторгнуть свое всегдашнее горестное: "А-а-ах! А-а-ах!". Но ему не удавалось перевести дыхание.

- Отец, отец! - твердила Туанетта с горькими слезами, гладя его по спине и плечам.

Сент-Коломб пошевелил пальцами и выдавил наконец из груди короткий возглас: "Ах!", словно тонущий человек в свой последний миг. Затем он вышел прочь из залы. Марен Маре плакал в объятиях Мадлен, что стояла перед ним на коленях, все еще дрожа от недавнего испуга. Господин де Сент-Коломб вернулся с кошельком в руке. Развязав шнурок, он сосчитал золотые монеты, подошел к Марену Маре бросил кошелек к его ногам и собрался было выйти. Марен Маре вскочил и крикнул ему вслед:

- Сударь, вы могли хотя бы извинится за то, что совершили!

Господин де Сент-Коломб обернулся и с полным спокойствием ответил:

- Сударь, что такое инструмент?! Инструмент - это еще не музыка. Этих денег вам хватит на покупку новой цирковой лошади, чтобы гарцевать перед королем.

Мдлен рыдала, пряча лицо и рукав и пытаясь подняться с колен. Все ее тело содрогалось от плача. Так она и стояла на коленях, в слезах, между двумя мужчинами.