Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский (Часть 2)   ::   Сервантес Мигель де Сааведра

При крещении мне дали имя Тереса, имя простое и чистое,безо всяких этих примесей, штуковин и финтифлюшек - всяких там донов да распродонов, отец мой - по фамилии Каскахо, а меня, как я есть твоя жена, зовут Тересой Панса (хотя, по правилам, меня бы следовало звать Тересой Каскахо, ну да одно дело - закон, а другое - король), и я своим именем довольна, и не нужно мне никакой доньи, а то это такой тяжелый довесок, что мне не под силу будет его носить, и не хочу я, чтобы про меня шушукались, когда я выйду расфуфыренная, как графиня или как губернаторша, - ведь уж непременно скажут: "Глядите, как зазналась наша чумичка! Вчера еще не разгибая спины лен чесала, а в церковь ходила, накрывшись подолом вместо накидки, а нынче, ишь ты, - фижмы да застежки, и нос дерет, как будто она знать нас не знает". Пока господь бог не лишил меня не то семи, не то пяти чувств, - одним словом, всех, сколько их у меня должно быть, - я себя до такого сраму не доведу. Ты, сударь, можешь становиться губернатором или каким-то там островом и напускать на себя важность, сколько душе угодно, а моя дочка и я - клянусь памятью моей матери - никуда из нашего села не двинемся: женщине честной - за прялкою место, а девушке скромной своя лачуга - хоромы. Поезжай со своим Дон Кихотом за приключениями, а нам оставь наши злоключения; коли будем жить по-божьи, так и с нами что-нибудь доброе приключится, а вот откуда у твоего господина появился дон - это мне, ей-ей, чудно, потому ни отцы его, ни деды донами не были.

- Нет, в тебя просто бес вселился, - объявил Санчо.