JК
Ходи невредимым ! (Великий Моурави - 4) :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 853 из 981Царь Симон Второй ничем не устрашится!
- Не более того, о чем думаю... Не успеет дойти до палаты католикоса решение царя, как Георгий Саакадзе будет призван защищать святого отца. И только глупому ягненку не понятно, что в руках Великого Моурави один церковный дружинник больше весит, чем в руках, скажем... князя Андукапара двести... Да не скроется от царя истина: Саакадзе не перестает рычать, требуя от высшего духовенства войско, и клянется успокоить сарбазов всех тысяч. - Скользнув взором по оробевшему царю, Хосро продолжал: - А такие красивые головы, как, скажем, моя, князей Андукапара, Шадимана, хана Иса, будут красоваться на воротах Тбилиси. Еще хорошо, если сразу отрубят... Потом "барс" прыгнет в Кахети и там повторит кровавую джигитовку... Потом с помощью тушин и других горцев, которых приведет Теймураз, поскачет на Ганджу, Ленкорань, дабы отодвинуть рубежи Гурджистана, и под радостный колокольный звон бросит тень своего меча "от Никопсы до Дербента".
Воцарилось тягостное молчание. Лицо Симона стало таким белым, словно его облили кислым молоком. Иса-хан наконец понял опасность, но не знал, как выйти из неловкого положения, и постарался как можно беззаботнее крикнуть:
- Бисмиллах, Хосро-мирза, ты слишком осторожен!
- Может быть - да, может - нет... Но не советую тебе, веселый хан, устраивать церковный байрам без повеления шах-ин-шаха, ибо мудрый "лев Ирана" не любит слишком своевольных решений, особенно когда они вредят Ирану.
- Не более того, о чем думаю... Не успеет дойти до палаты католикоса решение царя, как Георгий Саакадзе будет призван защищать святого отца. И только глупому ягненку не понятно, что в руках Великого Моурави один церковный дружинник больше весит, чем в руках, скажем... князя Андукапара двести... Да не скроется от царя истина: Саакадзе не перестает рычать, требуя от высшего духовенства войско, и клянется успокоить сарбазов всех тысяч. - Скользнув взором по оробевшему царю, Хосро продолжал: - А такие красивые головы, как, скажем, моя, князей Андукапара, Шадимана, хана Иса, будут красоваться на воротах Тбилиси. Еще хорошо, если сразу отрубят... Потом "барс" прыгнет в Кахети и там повторит кровавую джигитовку... Потом с помощью тушин и других горцев, которых приведет Теймураз, поскачет на Ганджу, Ленкорань, дабы отодвинуть рубежи Гурджистана, и под радостный колокольный звон бросит тень своего меча "от Никопсы до Дербента".
Воцарилось тягостное молчание. Лицо Симона стало таким белым, словно его облили кислым молоком. Иса-хан наконец понял опасность, но не знал, как выйти из неловкого положения, и постарался как можно беззаботнее крикнуть:
- Бисмиллах, Хосро-мирза, ты слишком осторожен!
- Может быть - да, может - нет... Но не советую тебе, веселый хан, устраивать церковный байрам без повеления шах-ин-шаха, ибо мудрый "лев Ирана" не любит слишком своевольных решений, особенно когда они вредят Ирану.