Рукопись Платона   ::   Воронин Андрей

Между тем новость была и впрямь любопытная, и Хрунов, получив неожиданное известие, задумчиво поскреб подбородок.

— Что за дьявольщина? — пробормотал он. — Ничего не понимаю!

Позади него, в тускло освещенном коридоре беспорядочно тюкало о камень железо, стучали, падая на пол, обломки и скрежетали о кирпич лезвия лопат. Слышалось пыхтенье, кряканье и сдавленный мат бешено работающих людей. Их голые, в разводах грязи спины лоснились от пота, под бледной кожей размеренно перекатывались веревки мышц и сухожилий. Потом от них разило за версту, его едкий запах перебивал даже вонь смоляных факелов и чувствовался уже на расстоянии двадцати шагов от места раскопок.

Хрунов вынул кожаный портсигар и раскурил сигарку, просунув ее в приоткрытую дверцу фонаря, который держал в руке Ерема, принесший известие.

— Может, хоть ты что-нибудь понимаешь? — обескураженно спросил у него поручик, с негромким стуком закрывая дверцу.

От этого прикосновения фонарь качнулся, и по обросшему спутанными волосами лицу Еремы заметались глубокие тени.

— А чего тут понимать, барин? — рассудительно просипел он. — Баба с воза — кобыле легче.

— Да? — подозрительно переспросил Хрунов и вдруг крепко ухватил Ерему за бороду, для надежности намотав спутанную волосню на кулак. — Ты что делаешь, мерзавец? — яростно прошипел он прямо в расширившиеся глаза Еремы.