Рукопись Платона   ::   Воронин Андрей

Он прервал своюречь и разразился сухим трескучим кашлем, согнувшись пополам и прижав к губам рукавицу. Лицо его исказилось гримасой боли и раздражения. Бертье огляделся по сторонам, равнодушно подумав, что они уже и так оставили о себе долгую память: город был почти стерт с лица земли огнем артиллерии и пожарами, и лишь белые стены кремля возвышались над всеобщим хаосом и разрушением, озаряемые красноватыми отблесками догорающего неподалеку дома.

— Что вы имеете в виду, мой майор? — спросил Бертье, уже начиная догадываться, к чему клонит Мишлен.

— Настало время для фейерверка, — сказал майор, подтвердив его догадку. — В подземельях кремля столько пороха, что его должно буквально разнести в пыль. Как вам известно, мины подведены уже давно. Осталось только поджечь фитили, и тогда — бабах!!! Русские запомнят это надолго.

— Думаю, они и так не скоро нас забудут, — не сдержавшись, брякнул лейтенант и тут же, спохватившись, стал навытяжку.

— На войне как на войне, — прохрипел майор и опять закашлялся. — Нам с вами не пристало рассуждать, Клод. Наше дело — выполнять приказы. Это приказ самого Нея, я не могу его отменить, а вы — ослушаться. Соберите своих людей — всех, кого сможете, и отправляйтесь туда, — он махнул рукой в меховой рукавице назад, туда, где из тьмы выступали озаренные пламенем пожара стены кремля. — Проверьте мины, подожгите фитили и уходите...