Записки Никто   ::   Шорин Роман

Мы все еще изображаем из себя воспитанных людей, поэтому я целую ее совсем слегка, самыми кончиками губ,словно нечаянно, как бы между делом, а она вынуждена сделать вид, что поцелуя не заметила, иначе пришлось бы меня оттолкнуть, как порядочной женщине, а отталкивать ей меня не хочется, она, наоборот, другой щекой ко мне поворачивается, а я, будто случайно, снова ее целую. Тут она, в ответ, тоже как бы нечаянно целует меня, и вот мы уже сбросили маски светского поведения, уже совершенно откровенно тремся щеками, носами, лбами. Раз! - и по губам ее я своими провел, всего лишь по поверхности, сухим касанием, потом прильнул к ее волосам, и пока вдыхал их запах всего-то мгновение, лицо ее уже по моему соскучилось, руками своими она мою голову обхватила, разворачивает, наклоняет, и я уже пробираюсь губами к ее шее нежной...

И так хорошо, Боже, как хорошо! Как мы радуемся друг дружке, как друг друга чувствуем, понимаем, родные-родные! Так хотим друг в друга войти (буквально, я здесь ничего не вуалирую и не задумываюсь о сексуальном подтексте выражения), друг с другом слиться! Мы радуемся друг другу как дети или как пьяные, до сумасшествия, именно друг другу, просто друг другу, ничему кроме. Прорвало, по другому не скажешь. Все еще не соединяемся окончательно, но от малейшего прикосновения пьянеем, захлебываемся, умираем. Я так рад ей, а она - мне, и иначе нельзя. А знание, что не только ты рад, но и тебе рады, приносит нам еще большую радость, радость полную.