JК
Записки Никто :: Шорин Роман
Страница: 95 из 117Речь идет о способности увидеть тот или иной феномен сам по себе, вне связи с собой или с кем-то другим.
43
Это совершенно особый разряд воспоминаний, когда вспоминаются не события, а их фон: запахи, освещение, звуки, ощущения в теле. Идешь по тропинке, под ногами шуршат листья, и вдруг врывается прошлое - так же шуршала листва в осеннем парке, по которому гонял на велосипеде в детстве. Дым костра, сырой воздух, низкие облака возвращают в давние грибные походы. Солнечное утро воскрешает дни, когда, студентом на каникулах, зачитывался французскими романами.
В ситуациях, которые вспоминаются, не было фиксированности на их фоне. Я не любовался видами природы и звуками, наполняющими мир, катаясь на велосипеде по проселочным тропинкам и дорожкам в городских парках; не воспринимал солнце как повод для радости, просыпаясь, чтобы погрузиться в чтение романа. Не было и беззаботности. Не какие-то особенные, но совершенно обычные дни, когда душа все также металась, когда недовольство настоящим было ничуть не меньше, чем всегда. А хождения по грибы я вообще ненавидел. Но теперь, вспоминаясь, эти дни предстают как моменты совершенной, окончательной гармонии (последнее слово выскочило не из обыденного языка, сейчас за ним стоит многое; например, гармония полагается мной как то, что отменяет время). День самой безумной суеты, вспомнившийся благодаря сходному с сегодняшним сопровождавшему его ощущению отупения от жары, воспринимается как потерянный рай.
43
Это совершенно особый разряд воспоминаний, когда вспоминаются не события, а их фон: запахи, освещение, звуки, ощущения в теле. Идешь по тропинке, под ногами шуршат листья, и вдруг врывается прошлое - так же шуршала листва в осеннем парке, по которому гонял на велосипеде в детстве. Дым костра, сырой воздух, низкие облака возвращают в давние грибные походы. Солнечное утро воскрешает дни, когда, студентом на каникулах, зачитывался французскими романами.
В ситуациях, которые вспоминаются, не было фиксированности на их фоне. Я не любовался видами природы и звуками, наполняющими мир, катаясь на велосипеде по проселочным тропинкам и дорожкам в городских парках; не воспринимал солнце как повод для радости, просыпаясь, чтобы погрузиться в чтение романа. Не было и беззаботности. Не какие-то особенные, но совершенно обычные дни, когда душа все также металась, когда недовольство настоящим было ничуть не меньше, чем всегда. А хождения по грибы я вообще ненавидел. Но теперь, вспоминаясь, эти дни предстают как моменты совершенной, окончательной гармонии (последнее слово выскочило не из обыденного языка, сейчас за ним стоит многое; например, гармония полагается мной как то, что отменяет время). День самой безумной суеты, вспомнившийся благодаря сходному с сегодняшним сопровождавшему его ощущению отупения от жары, воспринимается как потерянный рай.