Записные книжки   ::   Кришнамурти Джидду

Из окна восьмого этажа было видно, как некоторые деревья вдоль авеню становились жёлтыми, красно-коричневыми, красными среди длинной полосы густой зелени. С этой высоты верхушки деревьев сияли своим цветом, и рёв уличного движения, восходя через них, в какой-то степени смягчался. Есть только цвет, а не разные цвета; есть только любовь, а не разные её выражения; различные категории любви — не любовь. Когда любовь разбита на фрагменты, на божественную любовь и телесную, она перестаёт быть любовью. Ревность — дым, удушающий пламя, но страсть становится глупой без строгости, а строгости нет, если нет самоотверженности, которая есть смирение в полной простоте. Глядя вниз на массу цвета с разными красками, видишь единственную чистоту, как бы она ни была раздроблена; нечистота, как бы её ни меняли и ни прикрывали, как бы ей ни сопротивлялись, всегда останется нечистотой, как и насилие. Чистота не состоит в конфликте с нечистотой. Нечистота никогда не может стать чистой, не более, чем насилие может стать ненасилием. Насилие должно прекратиться.

Здесь есть два голубя, устроившие себе дом под шиферной крышей на той стороне двора. Первой входит самка, потом медленно, с большим достоинством за ней следует самец, и там они остаются всю ночь; сегодня рано утром они вышли, сначала самец, потом самка. Раскинули крылья, почистились и распластались на холодной крыше. Вскоре, неизвестно откуда, появились другие голуби, десятками; они усаживались вокруг этих двоих, чистились и ворковали, дружески толкая друг друга.