Записные книжки   ::   Кришнамурти Джидду

Мысль никогда не даёт чистоты и смирения, но именно эти чистота и смирение сохраняют ум юным, чувствительным, не подверженным порче и разложению. Свобода от известного означает окончание мысли, и умирать для мысли из момента в момент значит быть свободным от известного. Это та смерть, которая положит конец упадку.



13 ноября

Здесь есть огромный валун, выступающий из череды южных холмов; он меняет свой цвет от часа к часу — красный, гладко отполированный мрамор темно-розового цвета, тусклый кирпично-красный, омытая дождём, обожжённая солнцем терракота, серый со мшисто-зелёным — цветок множества оттенков, но иногда кажется просто безжизненным куском камня. Он является всем этим, а сегодня утром, как раз когда рассвет окрашивал облака в серый цвет, этот камень был огнём, пламенем среди зелёных кустов; он подвержен настроениям, как избалованный человек, и его настроения никогда не бывают мрачными и угрожающими; у него всегда есть цвет, яркий или спокойный, кричащий или улыбающийся, приветливый или отстранённый. Он мог бы быть одним из богов, которым поклоняются, но он всё же камень с цветом и достоинством. Во всех этих холмах, казалось, было что-то и присущее каждому из них, все они не слишком высокие, они суровые в суровом климате, они выглядели вышедшими из-под рук ваятеля и будоражащими. Казалось, они находятся в полной гармонии с долиной, не очень большой, далёкой от городов и уличного движения, зелёной, когда идёт дождь, и засушливой; красота долины — это её деревья в зелёных рисовых полях.