Русский камикадзе   ::   Рощин Валерий

— Отдых до шестнадцати часов, — коротко распорядился старший, а сержант безо всяких напоминаний выставил дозоры — по одному бойцу устроилось по краям седловины, обозревать подходы к временному биваку.

Пристроив голову на жестком ранце, Топорков после долгой паузы обиженным голосом молвил:

— Ну… а если с вами что-нибудь случится во время операции?.. Что ж остальным-то делать, если цель не известна?

— Не случится. Зато, таким как ты, будет гораздо спокойней.

— Почему спокойней?

— Покуда не имеешь понятия, куда и зачем идешь — голова меньше болит. Это, во-первых. А во-вторых, попадешь в лапы какой-нибудь сволочи — сомневаться не придется: выдать ли под пытками товарищей вместе с планом или промолчать до наступления смерти.

— Наверно, вы правы, — вздохнул новичок и потрогал запекшуюся кровь на разбитой губе.

— Ты, погляжу, согрелся?

— Вроде того…

— Тогда спать. Ночь предстоит тяжелая.

Старший офицер искоса посмотрел на необстрелянного подчиненного и, чуть заметно улыбнувшись, прикрыл глаза. Испуганный, взъерошенный вид Топоркова напомнил ему собственную юность, проистекавшую в далеком Горбатове в самом начале диких девяностых и то, как сам из слабого тощего цыпленка превращался в бойцовского петуха…

Он долго не мог заснуть — в голове одна за другой всплывали картины двенадцатилетней давности.