JК
Женщина-дьявол (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - VIII) :: Террайль Понсон Дю
Страница: 19 из 81Взгляды короля и монаха встретились, и снова король потупил взор под огненным блеском глаз монаха и прошептал Мовпену:
-Этот черноризец внушает мне непреодолимый страх!
Монах между тем, мрачным взором следя за удалявшимся королевским поездом, пробормотал с выражением глубочайшей ненависти:
-Я отомщу тебе за это, погоди только у меня!
VI
Прибыв в Париж, монах Жако направился для подкрепления своих сил в уже известный читателям кабачок Маликана.
В последнее время там многое изменилось. Не было уже прелестной Миетты, которая, став графиней де Ноэ, не могла уже стоять за кабацкой стойкой. Но сам Маликан, не обращая внимания на блестящую партию, сделанную его племянницей, по-прежнему остался верен своей профессии.
Вместе с тем изменилась и его клиентура. Прежде, как помнит читатель, кабачок Маликана был обычным местом встречи его земляков, которым подавалось несравненно более старое и лучшего качества вино. Но Варфоломеевская ночь заставила гугенотов-беарнцев поредеть в Париже, а оставшиеся, в силу усугубления религиозных преследований, избегали опасности компрометировать себя. Сам Маликан стал для вида посещать католическую церковь и не рисковал подать лотарингцу плохое вино. Так случилось, что вино Маликана получило почетную известность среди лигистов, и общий зал кабачка стал наполняться по преимуществу людьми герцога Гиза. Маликан вздыхал втайне, но, во-первых, лигисты и добрые католики пили не меньше гугенотов и платили таким же, как и последние, добропорядочным золотом, а во-вторых, будучи в центре враждебного наваррскому королю движения, Маликан всегда мог узнать что-либо полезное для своего государя.
За лигистами и лотарингцами в кабачок пришли и монахи. Этих клиентов Маликан очень одобрял: пили они еще больше, платили еще лучше, но ссорились очень редко.
-Этот черноризец внушает мне непреодолимый страх!
Монах между тем, мрачным взором следя за удалявшимся королевским поездом, пробормотал с выражением глубочайшей ненависти:
-Я отомщу тебе за это, погоди только у меня!
VI
Прибыв в Париж, монах Жако направился для подкрепления своих сил в уже известный читателям кабачок Маликана.
В последнее время там многое изменилось. Не было уже прелестной Миетты, которая, став графиней де Ноэ, не могла уже стоять за кабацкой стойкой. Но сам Маликан, не обращая внимания на блестящую партию, сделанную его племянницей, по-прежнему остался верен своей профессии.
Вместе с тем изменилась и его клиентура. Прежде, как помнит читатель, кабачок Маликана был обычным местом встречи его земляков, которым подавалось несравненно более старое и лучшего качества вино. Но Варфоломеевская ночь заставила гугенотов-беарнцев поредеть в Париже, а оставшиеся, в силу усугубления религиозных преследований, избегали опасности компрометировать себя. Сам Маликан стал для вида посещать католическую церковь и не рисковал подать лотарингцу плохое вино. Так случилось, что вино Маликана получило почетную известность среди лигистов, и общий зал кабачка стал наполняться по преимуществу людьми герцога Гиза. Маликан вздыхал втайне, но, во-первых, лигисты и добрые католики пили не меньше гугенотов и платили таким же, как и последние, добропорядочным золотом, а во-вторых, будучи в центре враждебного наваррскому королю движения, Маликан всегда мог узнать что-либо полезное для своего государя.
За лигистами и лотарингцами в кабачок пришли и монахи. Этих клиентов Маликан очень одобрял: пили они еще больше, платили еще лучше, но ссорились очень редко.