Жертва (Великий Моурави - 2)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

Саакадзе тоже испытующе взглянул на упрямое лицо Хосро и, незаметно скользнув глазами по обветшалым стенам, приложил руку ко лбу и сердцу:

- Прости, батоно, что я осмелился переступить порог твоего высокого дома без приглашения, но желание видеть грузинского царевича на моем пиру пересилило робость.

Хосро растерянно смотрел на Саакадзе, красные пятна выступили на широких скулах. Он сдавленно спросил:

- Князь, кто открыл тебе мое пребывание в Иране?

Саакадзе расправил кольца пышных усов:

- Я бы не был Георгием Саакадзе, если бы не знал о присутствии в Исфахане царевича Багратида!

Быстро задвинув ноги под скамью, Хосро властно крикнул:

- Подай высокому гостю арабский табурет и кальян!

Гассан поспешно вынес табурет, но вместо кальяна ограничился таинственными знаками.

Осторожно опустившись на табурет, Саакадзе оперся на саблю:

- Сегодня у меня родился сын, и я ознаменовал день радости встречей с царевичем.

Хосро терялся в догадках. "Что нужно от меня Георгию Саакадзе?" Беспокойные мысли рождали подозрение.

- Может, хочешь пригласить меня крестным отцом?

- Я не был бы Георгием Саакадзе, если бы не знал, что царевич Хосро, желая привлечь внимание шах-ин-шаха, принял магометанство... - Саакадзе насмешливо покосился на полинялые шарвари Хосро. - Мое посещение вызвано желанием видеть тебя на пиру в честь новорожденного... И еще я принес печальную весть: владение царевича, оберегаемое монастырем, присвоено святыми отцами. До монахов все же дошло, что царевич выбрал себе нового бога.

Побледнев, Хосро подался вперед, но, вспомнив о своих цаги, еще глубже спрятал ноги под скамью.

Саакадзе небрежно откинул абу. Блеснули драгоценные камни.