Жертва (Великий Моурави - 2)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

- Увы, мой храбрый витязь, ты не пойдешь сражаться так же, как и я, мой грозный повелитель шах Аббас оставляет нас в Гандже вместе с Хосро-мирзой охранять границы от возможных вторжений турок.

Сефи посмотрел на вздрагивающие ноздри Паата. "Бедный мой друг, подумал Сефи, - твоя судьба, как и моя, висит на мече грозного повелителя", - но вслух он сказал:

- Не печалься, мой отважный друг, может, и лучше тебе не участвовать в этой войне... Моя мать говорит... - Сефи-мирза поспешно оборвал речь. Слышишь, флейта играет. Пойдем, повелитель Ирана проснулся, и мы сумеем присутствовать на приеме русийских послов.

"Странно, - думал Паата, спускаясь к шатрам, - никогда не замечал, чтобы у Сефи дрожали руки и глаза покрывались блестящей влагой... Неужели я не увижу Картли? Не увижу мою мать Русудан, прекрасную из прекрасных?"

На спуске юноши остановились. Сефи-мирза чуть отошел и скромно опустил глаза.

Магометанин не должен смотреть на чужую жену. И хотя Сефи-мирза был проникнут чувством высокой любви к Хорешани за дружбу ее с Тинатин, за веселый смех и еще за Паата, которому она сейчас заменяет мать, - он стоял, опустив глаза, в почтительном молчании.

- Я видела, мои мальчики, сколь ловко вы истребляли птиц, и пожелала вам с такой же ловкостью попадать в ваших врагов.

И Хорешани нежно потрепала по щеке Паата. Она с удовольствием приласкала бы и Сефи-мирзу, сына любимой Тинатин, но это может навлечь на него неудовольствие правоверных, а царевичу предстоит царствовать в Иране. О, скорей бы такое случилось.

- Наши враги - твои враги, дорогая Хорешани... Да, знаешь, я не поеду с отцом в Картли.