Жизнь   ::   Лосев Алексей

Я смутно чувствовал, хотя тогда еще и не сознавал отчетливо, что жизнь мало объяснить, что ее надо и переделывать. Но что было делать? Куда было идти? С кем было советоваться?

x x x

Я шел в народ, в низы. Я шел к образованным и ученым. Но нигде не находил себе удовлетворения.

Помню, однажды я оказался в деревне. Это было в старое время; и деревня, правда, была далеко не на высоте. Но вот примерно какие разговоры велись.

Живу у приличного крестьянина, работящего и степенного, тогда пока еще маленького кулачка (а что было с ним потом, не знаю).

-- Ну и что же, Панкратыч? -- заговаривал я. -- Так, значит, и помрем, правды не видамши?

-- Зачем не видамши? -- рассудительно отвечал тот. -- Правда есть. И есть, и будет.

-- Где же ты нашел правду, Панкратыч?

-- Да ну хоша в тебе... Ты ведь ученый? Вот тебе и правда.

Я внутренне улыбнулся, но внешне улыбку сдержал и продолжал в серьезном тоне:

-- Брось, Панкратыч, вола вертеть. У тебя вон ребята сарай с сеном подожгли, а ты говоришь "есть и будет". Выходит, что нет и не будет.

-- Ребята -- дураки. Бог разумом обидел.

-- А вот дурость не заставила же их на тебя поработать, да это самое сено поскосить, да посвозить, да в сарай для тебя уложить. А то, вишь ты, что заставила дурость делать -- сарай поджигать!

-- Да ведь ты, сынок, божьим советником хочешь быть. Господня воля на то, вот и все.

-- На что это Господня воля? На поджог?

-- Ну да. На поджог.

Я пожал плечами.

-- Не хочется тебе этого. Я вот и вижу, -- почему-то торжествовал Панкратыч, -- что тебе этого не хочется.