Жизни философов и софистов   ::   Евнапий

Он настолько основательно

знал теорию и практику врачевания, что даже те, кто сами себя считали

непревзойденными целителями, отдавали должное глубине и безупречности его

познаний и открыто признавали, что лишь благодаря общению с Иоником они,

наконец, понимают и могут с пользой применять наставле- {286} ния врачей

древности, подобно тому, как непонятные ранее слова обретают смысл благодаря

записи.

Вот каким замечательным врачом он был и притом не менее ревностно

занимался и всякого рода философией и прорицаниями: как теми, что даны простым

смертным и, опираясь на науку врачевания, предсказывают ход болезни, так и

теми, которые вдохновляет философия и которые дарованы лишь немногим,

способным воспринять и сохранить их. Не меньшее внимание уделял он риторике,

как науке о точности слога, и всему искусству красноречия в целом; между

прочим, он не был чужд и поэзии. Скончался Ионик незадолго до того, как было

написано это сочинение, оставив двух сыновей, которые также достойны похвалы и

памяти.

В те же времена в Галатии [190] прославился [191] некий Феон.

Однако нам следует вернуться к тем философам, от повествования о

которых мы отвлеклись.

Этой книгой я обязан Хрисанфию, который воспитывал

автора этих строк с самого детства и до конца сохранял к нему свое

расположение, как если бы это входило в его обязанности.