Журавли улетают на юг   ::   Сартаков Сергей Венедиктович

- Беру с кормы. Готовьте буксир, - отчетливо повторял в рупор Доронин. - Людей в корму, людей в корму...

На какую-то долю секунды пароход бортом коснулся плота, и в то же мгновение на плоту оказалось человек восемь матросов. Вслед за ними на бревна, как лягушонок, шлепнулась Фима.

- Даю оборот, даю оборот! - повторял Доронин. - Людей в корму, людей в корму...

"Сплавщик" загудел опять, торжественно и протяжно, и рывком отделился от плота. Завеса дождя сразу скрыла его из виду.

- Ты это как? - спросил Евсей Маркелыч, удивленно оглядывая неведомо откуда появившуюся Фиму.

Он не заметил, как та с парохода соскочила на плот. Нога у Фимы еще была забинтована.

- Откуда ты?

- Торопились догнать вас. А ночью в тумане в глухую протоку вскочили и на мель присели - такое несчастье! - торопливо говорила Фима, забывая сказать о себе и все объясняя, почему задержался "Сплавщик". - Целую неделю снимались. Иван Антонович от горя почернел. Ванюшка Доронин и спать не ложился. Все сваями, сваями выталкивались, а вода убывает. И за островом никто нас не видит. Я вся извелась, прямо сгорела...

Евсей Маркелыч не слушал ее. Жестами объяснял матросам, что делать. Потом все они, наклонясь головой вперед, чтобы пробить стену дождя и ветра, побежали на корму. Фима, прихрамывая, спешила за ними. Отстала далеко, а все говорила, словно ее кто мог слышать:

- Извелась я, ну прямо извелась вся...

У кормы волны громоздились выше и острее.