JК
Зоопарк диковин нашей планеты :: Непомнящий Николай
Страница: 340 из 415Другое написано человеком, очаровавшим всех нас в детстве необычными приключениями, но научная компетентность его была, честно говоря, не более, чем иллюзией. А публика — и это естественно — охотнее читает романы, чем научные статьи, которые к тому же часто написаны малопонятным языком. Первая из книг знакомит нас с коварным и злобным характером спрутов, вторая дает представление о размерах, которых может достигать этот представитель подводного мира. И все же трудно найти более скверный источник знаний.
Бросим короткий взгляд сначала на первый из этих бессмертных шедевров. Знаменитая схватка бравого рыбака Жильята со спрутом, которой Гюго посвятил целых три главы «Тружеников», пожалуй, один из ярких образцов «литературы» в самом неприглядном смысле этого слова.
Но стряхнем с себя оцепенение, вернемся на землю и попытаемся проанализировать с холодной головой то, что поэт-иллюзионист нам порассказал.
«Чтобы поверить в существование спрута, надо его увидеть», — пишет Гюго. Чтобы поверить в то, что он нам описал, лучше никогда не видеть ни одного из них.
Однако автор «Отверженных» преподает нам настоящий урок естественной истории, и по ходу его он не колеблясь, чтобы подчеркнуть всю серьезность своих слов, цитирует естествоиспытателей — Сент-Винсента и Дени Монфора, критикует Бюффона и соглашается с Ламарком.
Вступление бесподобно захватывающе: «В сравнении со спрутом гидры античных миров вызывают улыбку.
Бросим короткий взгляд сначала на первый из этих бессмертных шедевров. Знаменитая схватка бравого рыбака Жильята со спрутом, которой Гюго посвятил целых три главы «Тружеников», пожалуй, один из ярких образцов «литературы» в самом неприглядном смысле этого слова.
Но стряхнем с себя оцепенение, вернемся на землю и попытаемся проанализировать с холодной головой то, что поэт-иллюзионист нам порассказал.
«Чтобы поверить в существование спрута, надо его увидеть», — пишет Гюго. Чтобы поверить в то, что он нам описал, лучше никогда не видеть ни одного из них.
Однако автор «Отверженных» преподает нам настоящий урок естественной истории, и по ходу его он не колеблясь, чтобы подчеркнуть всю серьезность своих слов, цитирует естествоиспытателей — Сент-Винсента и Дени Монфора, критикует Бюффона и соглашается с Ламарком.
Вступление бесподобно захватывающе: «В сравнении со спрутом гидры античных миров вызывают улыбку.