Зов пахарей   ::   Даштенц Хачик

В последние годы Какав повторяла: «Я как птица, растерявшая своих птенцов, не знаю, куда идти,где их искать».

Месяц назад приходил к нам господин из константинополъских армян. Он сфотографировал меня и написал обо мне в газете. Посылаю тебе статью».

Полковник раскрыл газету и прочел:

«Из села Фетара Мушской провинции наш дядюшка Тадо – так зовут его в Доме. Ухоженные пышные усы, под усами улыбка; гнев и вера – все это сочетается в этом старике удивительным образом.

– Сколько тебе лет, дядюшка Тадо? – спросил я у него.

– Девяносто, сто – не знаю, живу под богом. В школу никогда не ходил, счета не знаю, в горах жил, пахарем был, пастухом и… фидаи. Помню только, что с ранних лет носился по горам с отцовской кремневкой. (Дядюшка Тадо объясняет, что такое кремневка и какие виды оружия тогда были.) Быстрый я был, никто за мною не поспевал. Мой дядя говорил: иди тише, а я ему: давай, мол, я и тебя понесу, и твое оружие.

И восклицает старик со слезами на глазах: «Ах, Мурад, Мурад!» И кричит громко: «Я четырнадцать лет служил у Андраника, в войсках Дяди, Смбата и Себастийца Мурада, а до этого в отрядах Родника Сероба и Геворга Чауша был. Битлис, Муш, Немрут, Алагяз»… Ах, ах…»

Некоторое время дядюшка Тадо молчит, не в силах произнести ни слова…

– Дядюшка Тадо, что за человек был Аидраник? – спрашиваю.

– Могучий человек был Андраник. Его пуховой подушкой были Сасунские горы, такого человека найдешь теперь разве? Когда сердился, по-турецки ругался и по-болгарски «напред» говорил.