Рыбкин зонтик   ::   Александрова Наталья

Если прежде мной владела чудовищная слабость, не позволявшая шевельнуть ни рукой, ни ногой, то теперь, почувствовав приближение неминуемой смерти, я бешено забилась, пытаясь высвободиться из железных объятий убийцы или хотя бы ослабить охватившую горло петлю…

Но это было совершенно безнадежно. Руки убийцы казались просто нечеловечески сильными, и все мои попытки сопротивляться не приносили никакого результата, а удавка на шее затягивалась все туже и туже.

Воздух больше не проникал в мои легкие, и казалось, что они сейчас разорвутся и лопнут, как два воздушных шарика, в глазах темнело — хотя вокруг и без того было темно, но я поняла, насколько точно это выражение… Мое сознание начало мутиться, перед глазами поплыли радужные круги.

Говорят, что в последние секунды жизни перед внутренним взором человека проходит вся его жизнь. Перед моим мысленным взором ничего такого не проходило, единственная мысль, которая меня мучила, — это обида, что я погибаю по чьей-то злой воле, даже не понимая за что, что меня устраняют, как нелепую помеху, как соринку, попавшую в сложный механизм кем-то задуманного сложного плана… еще мне невыносимо хотелось воздуха, глоток, всего лишь один глоток свежего воздуха…

Я, кажется, уже потеряла сознание, как вдруг сжимавшая мое горло удавка немного ослабела. Судорожно, с хрипом я вдохнула упоительно свежий, влажный, живительный ночной воздух — и тут же упала.

Вместе со мной упал убийца. Он навалился на меня всем своим весом, но не предпринимал больше никаких попыток добить меня.