JК
1920 год :: Шульгин Василий Витальевич
Страница: 21 из 333Чему?
Тому ли, что, быть может, последний отпрыск тысячелетнего русского рода прежде, чем бестрепетно умереть за русский народ, стал вором? Тому ли, что, вытащив из мужицкой скрыни под рыдания Марусек и Гапок этот полушубок, он доказал насупившемуся Грицьку, что паны только потому не крали, что были богаты, а, как обеднели, то сразу узнали дорогу к сундукам, как настоящие "зло-дни", - этому смеются? "Смешной" ли моде грабить мужиков, которые "нас ограбили", - смеются?
Нет, хуже... Они смеются над тем, что это население, ради которого семьи, давшие в свое время Пушкиных, Толстых и Столыпиных, укладывают под пулеметами всех своих сыновей и дочерей в сыпно-тифозных палатах, что это население "благодарно" им...
"Благодарно" - т. е. ненавидит ...! Вот над чем смеются. Смеются над горьким крушением своего "белого" дела, над своим собственным падением, над собственной "отвратностью", смеются - ужасным апашеским смехом, смехом "бывших" принцев, "заделавшихся" разбойниками.
Да, я многое тогда понял.
Я понял, что не только не стыдно и не зазорно грабить, а, наоборот, модно, шикарно.
У нас ненавидели гвардию и всегда ей тайком подражали. Может быть, за это и ненавидели ...
И потому, когда я увидел, что и "голубая кровь" пошла по этой дорожке, я понял, что бедствие всеобщее.
"Белое дело" погибло.
Начатое "почти святыми", оно попало в руки "почти бандитов".
{22}
***
Я не гвардеец... Я так же мало аристократ, как и демократ. Я принадлежу к тому среднему классу, который "жнет там, где не сеял". Все - наше. Пушкин наш, и Шевченко - наш. (Слышу гогот "украинцев". Успокойтесь, друзья: Шевченок в роли "украинского большевика" я оставляю вам, себе я беру - Шевченко бандуриста, "его же и Гоголь приемлет").
Все русское - наше. Аристократия и демократия нам одинаково близки, поскольку они русские, поскольку они талантливы и прекрасны, поскольку они наше прошлое и будущее.
Тому ли, что, быть может, последний отпрыск тысячелетнего русского рода прежде, чем бестрепетно умереть за русский народ, стал вором? Тому ли, что, вытащив из мужицкой скрыни под рыдания Марусек и Гапок этот полушубок, он доказал насупившемуся Грицьку, что паны только потому не крали, что были богаты, а, как обеднели, то сразу узнали дорогу к сундукам, как настоящие "зло-дни", - этому смеются? "Смешной" ли моде грабить мужиков, которые "нас ограбили", - смеются?
Нет, хуже... Они смеются над тем, что это население, ради которого семьи, давшие в свое время Пушкиных, Толстых и Столыпиных, укладывают под пулеметами всех своих сыновей и дочерей в сыпно-тифозных палатах, что это население "благодарно" им...
"Благодарно" - т. е. ненавидит ...! Вот над чем смеются. Смеются над горьким крушением своего "белого" дела, над своим собственным падением, над собственной "отвратностью", смеются - ужасным апашеским смехом, смехом "бывших" принцев, "заделавшихся" разбойниками.
Да, я многое тогда понял.
Я понял, что не только не стыдно и не зазорно грабить, а, наоборот, модно, шикарно.
У нас ненавидели гвардию и всегда ей тайком подражали. Может быть, за это и ненавидели ...
И потому, когда я увидел, что и "голубая кровь" пошла по этой дорожке, я понял, что бедствие всеобщее.
"Белое дело" погибло.
Начатое "почти святыми", оно попало в руки "почти бандитов".
{22}
***
Я не гвардеец... Я так же мало аристократ, как и демократ. Я принадлежу к тому среднему классу, который "жнет там, где не сеял". Все - наше. Пушкин наш, и Шевченко - наш. (Слышу гогот "украинцев". Успокойтесь, друзья: Шевченок в роли "украинского большевика" я оставляю вам, себе я беру - Шевченко бандуриста, "его же и Гоголь приемлет").
Все русское - наше. Аристократия и демократия нам одинаково близки, поскольку они русские, поскольку они талантливы и прекрасны, поскольку они наше прошлое и будущее.