Finis Mundi. Записи радиопередач   ::   Дугин Александр

Оно вызвало общую эйфорию у сюрреалистов и первая книга Эдгара Кине "Лотреамон и Бог" вполне отвечала такому порыву: Творец, под сильным влиянием фрейдизма трактовался как "отец первобытного племени", жестокий и кровожадный, а потому столь яркое свидетельство богоборчества вызвало столь некритический восторг. Гастон Башляр в своей книге «Лотреамон» уже более сдержан и берет "Песни Мальдорора" скорее в качестве иллюстрации к своей доктрине четырех элементов космогонии. Морис Бланшо рассматривает Лотреамона в экзистенциалистской перспективе. Любопытная вещь: любая литературоведческая или философская школа всегда выбирала "Песни Мальдорора" полигоном своих интеллектуальных маневров. В конце концов, французские структуралисты на основе текстологического анализа пришли к выводу, что произведения Лотреамона не более чем пародия на романтиков — Шатобриана, Байрона, Гюго, Ламартина и т. д. Ничего другого и нельзя было ожидать в этот обескровленный садо-мазохистический век. Люди нашей эпохи не активны, но реактивны: они жаждут, чтобы их оскорбляли и били — только таким образом скапливаются силы для ответного удара, только тогда возникает «оправдание» для действия. Поэтому спонтанный, резкий, жестокий Лотреамон стал идеальным объектом для реакций и комментариев.

— Но вряд ли его миссия сводится к тому, чтобы дразнить и стращать двуногих космической полночи, пугать их кошмарами и извращениями, поражать их скудное воображение нескончаемой феерией противоестественно жестоких преступлений и патологически безумных метафор.

— Да, на самом деле он и не ставит таких целей (если он вообще ставит какие-то цели).