JК
Рывок на волю :: Седов Б. К.
Страница: 91 из 356У тебя в твоем схроне есть спирт?
– У меня в моем схроне, – хохотнул самоед, – есть даже виски.
– Тогда пошли, – воодушевился я и забросил за плечо дробовик. «Раньше сядешь – раньше выйдешь», – думал я в этот момент и мечтал поскорее разделаться с этим проклятым болотом и оказаться на нормальной твердой земле. Пусть густо покрытой валежником, пусть заросшей непроходимым кустарником, зато не угрожающей в любой момент заглотить меня в бездонные черные хляби.
Комяк еще раз усмехнулся, покачал головой и поднялся. И мы, миновав примерно стометровую гриву, продолжили путешествие по болоту. Еще пятьсот метров. С кочки на кочку. От островка к островку. Иногда по колено, а то и по пояс в холодной воде. Порой балансируя на ненадежном батуте из корневищ болотных растений, прикрывающем бездонную трясину. Тщательно нащупывая слегами место, куда можно ступить ногой, и при этом совершенно не будучи уверенными в том, что не ошиблись, что сейчас не ухнем в предательское «окно». Но не ошибались. Ни разу. И медленно, но уверенно приближались к берегу – уже не к гриве, а к настоящему, полноценному участку тайги – когда…
– Ша! – Комяк поднял вверх руку и замер. Я застыл у него за спиной.
Шагах в пяти от меня выдулись из болотных пучин несколько пузырей. Трясина вздохнула, простуженно хлюпнула. Но не это привлекло внимание Комяка.
– Вертуха!
Издалека, с юго-запада, куда мы и направлялись, нарастало пока еще чуть слышимое жужжание.
– Вертуха, мать твою! – зло выдавил из себя самоед и затравленно огляделся.
– У меня в моем схроне, – хохотнул самоед, – есть даже виски.
– Тогда пошли, – воодушевился я и забросил за плечо дробовик. «Раньше сядешь – раньше выйдешь», – думал я в этот момент и мечтал поскорее разделаться с этим проклятым болотом и оказаться на нормальной твердой земле. Пусть густо покрытой валежником, пусть заросшей непроходимым кустарником, зато не угрожающей в любой момент заглотить меня в бездонные черные хляби.
Комяк еще раз усмехнулся, покачал головой и поднялся. И мы, миновав примерно стометровую гриву, продолжили путешествие по болоту. Еще пятьсот метров. С кочки на кочку. От островка к островку. Иногда по колено, а то и по пояс в холодной воде. Порой балансируя на ненадежном батуте из корневищ болотных растений, прикрывающем бездонную трясину. Тщательно нащупывая слегами место, куда можно ступить ногой, и при этом совершенно не будучи уверенными в том, что не ошиблись, что сейчас не ухнем в предательское «окно». Но не ошибались. Ни разу. И медленно, но уверенно приближались к берегу – уже не к гриве, а к настоящему, полноценному участку тайги – когда…
– Ша! – Комяк поднял вверх руку и замер. Я застыл у него за спиной.
Шагах в пяти от меня выдулись из болотных пучин несколько пузырей. Трясина вздохнула, простуженно хлюпнула. Но не это привлекло внимание Комяка.
– Вертуха!
Издалека, с юго-запада, куда мы и направлялись, нарастало пока еще чуть слышимое жужжание.
– Вертуха, мать твою! – зло выдавил из себя самоед и затравленно огляделся.