Атта Тролль   ::   Гейне Генрих

Движим голодом, а может,

Любопытством,взял я ложку

У него из лап и в жиже

Выловил кусочек мяса.

То большое сердце было -

Вкусно, сварено на славу;

Но его лишь надкусил я,

Как раздался некий голос:

"Ах, обжора ты немецкий!

Пожираешь сердце вора,

Что повешен был в Толозе,-

Вот прожорливая дрянь!"

Тут одно из птичьих чучел

Мне сказало, -- то был коршун,

И другие повторили:

"Ах, обжора ты немецкий!"

Видно, съевший сердце вора

Начинает понимать

Птичий свист и щебетанье;

Оказалась правдой сказка.

С той поры я в совершенстве

Понимаю речь пернатых,

Понимаю даже мертвых -

Старых чучел диалекты.

Вдруг в окошко постучали,

Я открыл его поспешно;

В хижину влетели с шумом

Девять воронов огромных.

Подскочив к огню, согрели

Когти и, встопорщив перья,

Стали каркать, изрыгая

Всевозможные проклятья.

Тут особенно досталось

Мендицабелю, еврею,

Что прикрыл монастыри -

Их насиженные гнезда.

Спрашивали: "Где дорога

В град Monacho Monachorum?"

"Влево за угол, -- сказал я. -

Патер Йозефу привет мой".

Стая черных эмигрантов

У огня недолго грелась

И, покаркав, улетела

Сквозь открытое окошко.

Птичий сброд любого сорта

Стал влетать и уноситься.

Дом похож был на харчевню

Для пернатых проходимцев.