С тех пор, как уснула моя красавица   ::   Кларк Мэри Хиггинс

Винсента Тони Витале по-прежнему находился в критическом состоянии. Но главный хирург успокаивал родителей: «Крепкий молодой парень, мы верим, что он выкарабкается».

Весь перемотанный бинтами — огнестрельные раны были нанесены в голову, плечо, грудь и обе ноги, с трубочками для внутривенных вливаний, опутанный проводами от приборов, которые фиксировали малейшие изменения в его состоянии, с пластиковыми тонкими шлангами в носу, Тони находился в состоянии глубокой комы, перемежающейся с нечастыми проблесками сознания. Глаза Никки Сепетти. Они буквально буравят его. Он знал, что Никки подозревает Тони в том, что он подослан. Ему сразу надо было ехать в отделение, а не задерживаться, чтобы позвонить. Он должен был почувствовать, что провалился.

Снова темнота.

Когда к Тони вернулось сознание, он уловил слова доктора: «С каждым днем становится чуть-чуть лучше».

С каждым днем! Как же долго он здесь? Тони пытался заговорить, но не смог издать ни звука...

Никки кричал, бил кулаком по столу и требовал отменить заказ.

Джо сказал ему, что это уже невозможно.

Тогда Никки начал допытываться, кто заказал убийство.

«... Кое-кто сильно нажимал, — сказал Джо. — Разрушил его планы. Сейчас у него на хвосте ФБР…» А потом он назвал имя.

Снова скатываясь в бессознание, в памяти Тони вдруг всплыло это имя:

Гордон Стюбер.

* * *



Симус ждал, сидя в Двадцатом отделении в западной части 82-ой улицы. Его круглое бледное лицо покрылось испариной.