Садовник   ::   Кортес Родриго

Именно тогда падре Франсиско отметил похвальное трудолюбие этого молчаливого чада и именно тогда начал свои еженедельные проповеди, заканчивающиеся долгой, немного странной прогулкой по саду. Падре говорил очень много, и Себастьяну было трудно уследить за витиеватой мыслью святого отца. Но одно он понял совершенно точно: падре Франсиско рад, что немой мальчик с изуродованным волчьей пастью лицом лишен возможности трепать языком направо и налево, а значит, ему остается только беспрерывный праведный труд.

Так оно и было.

***



К полудню стало ясно, что след окончательно потерян. Мигель шипел от досады, но делать было нечего. Вдоль всего русла, хоть направо, хоть налево, шли сплошные камни, и преступник воспользовался этим обстоятельством с полным знанием дела.

— Что будешь делать? — подошел к нему лейтенант.

— Придется капрала в Сарагосу посылать, за полицейской ищейкой, — покачал головой Мигель. — Иначе нам его не взять. А ты?

— Поведу своих к дому полковника Эсперанса, отрапортую, — пожал плечами лейтенант. — Алькальд сказал мне, что будет у него, видно, свою предвыборную кампанию хочет обсудить. А ты как, со мной?

— Попозже, Диего, не сейчас…

Они еще немного поговорили, и лейтенант начал собирать своих людей, а Мигель, весь в пыли, спустился к реке, снял мундир, тщательно смыл пот, отряхнул пыль платком и немного отдохнул, а затем побрел вслед ушедшей далеко вперед колонне к дому семейства Эсперанса.

Он уже составил себе мысленный портрет преступника и теперь старательно перебирал деталь за деталью.