Давно пора   ::   Губерман Игорь

Моей бы ангельской державушке Два чистых ангельских крыла; Но если был бы хуй убабушки, Она бы дедушкой была.

Россия непостижна для ума, Как логика бессмысленна для боли, В какой другой истории тюрьма Настолько пропитала климат воли?

Как прежде, мы катим послушно Грузнеющий камень Сизифа, Но духу особенно душно В угаре высокого мифа.

Российские штормы и штили, Ритмично и сами собой Меняясь по форме и в силе, Сменяют грабеж на разбой.

За осенью - осень. Туман и тревога. Ветра над опавшими листьями. Вся русская жизнь - ожиданье от Бога Какой-то на ясной амнистии.

В тюрьме я поневоле слушал радио И думал о загадочной России: Затоптана, изгажегна, раскрадена, А песни - о душевности и силе.

Везде покорно, пасмурно, уныло, Повсюду сытость, сон, самодавольство... Как мудро ты, Россия, истребила Свою активность, честь и беспокойство.

Тот Иуда, удавившись на осине И рассеявшись во время и пространство, Тенью ходит в наше время по России, Проповедуя основы храстианства.

История любым полна коварством, Но так я и не понял, отчего Разбой, когда творится государством, Название меняется его.

Людьми обнищав, мы сумели воочию Теперь убедиться на опыте длинном, Что срезанный слой плодоносящей почвы Нельзя заменить воспитанием глины.

Россия два раза Европу спасла: Сначала татар тормозила, А после сама распахнулась для зла, Которое миру грозило.

В империях всегда хватало страху, История в них кровью пишет главы, Но нет России равных по размаху Убийства своей гордости и славы.