Генеральная репетиция   ::   Галич Александр

Глава фирмы Александр Каменка сказал мне в телефон скорбнозамогильным голосом, что это все ужасно, что он очень извиняется перед господином Киселевым и передо мною, что все они просто в отчаянии, что сегодня в Париже кончается какое-то идиотское международное авторалли, на которое съехались любители из всех стран и что завтра рано утром он сам, лично, заедет за нами и перевезет нас в хороший отель, где нам уже заказаны номера.

- Еще раз, умоляю, - сказал в заключение Каменка, - передайте господину Киселеву тысячи извинений и сердечный привет! Что он делает?

- Господин Киселев, - сурово сказал я, - сидит у себя в номере и очень сердится!..

И все это оказалось неправдой!

Господин Киселев не сидел у себя в номере и не сердился. Господин Киселев стоял у подъезда гостиницы, крепко - чтобы не потеряться и не заблудиться - держась одной рукой за ручку двери, и смотрел на пустырь, что находился напротив гостиницы.

По пустырю, уставленному в живописном беспорядке огромными металлическими корзинами для мусора, - стаями, нахально, бродили сытые коты и кошки, и рылись в отбросах две старухи.

Но небо над пустырем было сиреневым в розовых разводах и откуда-то доносились автомобильные гудки и музыка.

И господин Киселев даже не обернулся, когда я подошел и сказал:

- Илья Николаевич, ничего не попишешь, придется нам здесь переночевать! Одну ночь! Утром переедем в другой отель!

Он не ответил. Он продолжал, чуть приоткрыв рот, смотреть на пустырь. Он тяжело дышал и в груди у него что-то булькало и хрипело.