Граф и Анна   ::   Могилевцев Сергей

Не возражай, а то мама раньше срока проснется, и вы, как всегда, начнете с ней выяснять отношения; начнете ругаться, как два влюбленных и неразлучных супруга. А мне, Старик, не очень-то, знаешь, приятно, когда ругаются из-за меня и Анны. (Опять блаженно-мечтательно.) Она ведь такая славная, моя милая Анна! У нее такие мечтательные глаза, такие тонкие и белые руки, такие нежные пальцы, и голос, и волосы, и все остальное… Я не люблю, Старик, когда ругаются из-за Анны, так что ты будь, пожалуйста, добр, не заводи сегодня ссор с мамой, особенно по поводу этого красивого перстенька, с большим зеленым изумрудом в желтой оправе, который нашли мы с тобой на песке, рядом с кучей гниющих морских водорослей и ракушек, и который так легко, так свободно оделся Анне на указательный палец. (Тихо, мечтательно.) Как хорошо сидел он у нее на руке!…

С т а р и к (гневно). Вот именно, у Анны он свободно оделся на указательный палец, а у твоей прекрасной, раздавшейся в стороны и потерявшей все свои формы и прелести Афродиты не налезает даже на кончик мизинца! Как мог ты, Граф, допустить, чтобы твоя невеста осталась без твоего волшебного изумруда!?

Г р а ф (покорно). Она уже не моя невеста, Старик. У идиотов, к сожалению, невест не бывает. У них бывают одни лишь добрые и справедливые мамы. (Понизив голос, оглядываясь по сторонам.) Но, знаешь, ты прав, она действительно была когда-то моей невестой.