И в чёрных списках мне светло   ::   Мориц Юнна

Империя времён упадка

Всё это слышит, не забудь,

Уж лет, примерно, два десятка, -

Злорадной жути крестный путь!…



* * *

На ковриках молились мусульмане,

Их очередь текла на самолёт,

Текли народы в мраморном тумане,

Где гул и плиты, скользкие как лёд.

На ковриках молились мусульмане

В одеждах белых… Было мне видать -

Они, молясь, держали расстоянье,

Достаточное, чтоб не опоздать.

На ковриках молились мусульмане,

Я двигалась за этой белизной.

В глубоком историческом кармане

Был ужас их господства надо мной.

Но чьё господство, кроме Господа, над нами,

Где гул и плиты, скользкие как лёд?…

Господь един для всех, в его программе

Нет мусульман таких, чтоб гробить самолёт.

На ковриках молились мусульмане.

Со мной играло в небе их дитя,

В глубоком историческом кармане

С моей бумажной лодочкой летя.



* * *

Тогда говорили на другом языке,

Другими смыслами слов,

Интонации были другими в реке

Речи, больше узлов

Связи, способов передать

Сущности вещество,

И никому себя не предать,

И не предать никого.

Знали, что рифмы давно не в ходу

Там, где расцвёл прогресс,

Только у маленьких в детском саду

К рифмам есть интерес,

У меня он тоже, и до сих пор

В этот детский хожу я сад -

Сквозь огромный с помойками

Взрослый двор,

Где язык волосат.