И в чёрных списках мне светло   ::   Мориц Юнна

Катись, прекрасный, - чтобы вечно быть вдали,

Сверкая спицами, дающими ответ

На -где же, где же (тут стоял!) велосипед,

Который мы давным-давно изобрели?…

Да там он, там он, в солнечной пыли,

И отовсюду виден на просвет.

Велосипед, летящий в листопад,

Где семицветный ветер конопат

От пыли солнечной небесного разброса, -

Листай дорогу!… Мы в твои колёса

Поэтски вписаны, и вся цена вопроса -

Не впасть в засоса чёрного квадрат,

Над пьяным пламенем листвы летя с откоса.



ДРУГИЕ

Вдруг оказалось, что другие - те же самые,

И даже более, чем те, кто не другие.

Их масть всё теми же кровава чудесами,

И никакой у них на зверство аллергии.

Вдруг оказалось, что другие с той же своростью

Туда же рвутся и за теми же добычами,

Они людей перегрызают с той же скоростью,

С какой свергали спиногрызов с их величьями.

Вдруг оказалось, что другие - те же самые,

Их кровожадность - свойство вида, въезд в историю.

Когда их пение ликует и плясание,

Перегрызает стадион консерваторию.

Вдруг оказалось, что другие - та же секция

Событий в ящиках с архивными картонками,

А вся их другость - не другее, чем простецкая

Мечта о счастье быть священными подонками.

Вдруг оказалось, что другие - те же самые.

И те же строки, чьё бессмертье светом залито,

Они опять перегрызут в одно касание,

Опять от зависти, что это место занято.



* * *

Особенно зимним утром, собирая себя в букетики

Из незаб