Сармат. Любовник войны   ::   Звягинцев Александр

Каждое движение губ, каждый глубокий вздох доставляли майору невыносимую боль. К тому же родной голос, его собственный голос казался Сарматову каким-то чужим, неестественным, стариковским.

Неподалеку на небольшой возвышенности горел костер. Вокруг этого костра сидели двое с автоматами и курили кальян. Даже в темноте было видно, что наркотическая «дурь» уже начала оказывать на них свое действие.

Нащупав в темноте какую-то палку, Сарматов, опираясь на нее, с огромным трудом поднялся на ноги. Сразу закружилась голова, застучала кровь в висках.

— Ничего, ничего, все нормально... — прохрипел он, сцепив зубы от боли. — Все хорошо, прелестная маркиза. Все хорошо, все хо-ро-шо...

Ноги его за те дни, пока он пролежал в повозке, занемели и не хотели слушаться. Но Сарматов заставлял себя делать шаг за шагом, при этом то и дело оглядывался по сторонам.

— Мне ведь совсем не больно. Мне абсолютно не больно, — сипел он, стиснув зубы. — Это же мне только кажется... Все хорошо, прелестная маркиза. Все хорошо, все хо-ро-шо...

И действительно, словно поддавшись его уговорам, боль начала постепенно отступать, только изредка кинжально впиваясь в тело, застилая глаза темной пеленой.

Но Сарматов уже не обращал внимания на боль. Он, в общем-то, привык к ней за то время, пока занимался своей нелегкой работой. Поэтому майор продолжал идти, медленно передвигая ноги, настороженно озираясь по сторонам.

Часовые безучастно посмотрели на него мутными глазами и о чем-то продолжили говорить дальше, весело улыбаясь.