Сармат. Любовник войны   ::   Звягинцев Александр

— Отказалось от тебя твое ЦРУ, полковник, не понял еще? — сорвавшись на крик, бросил ему в лицо Сарматов. — И наша контора на нас и тебя положила большой член. Встать! Шагом марш! — Со злостью дернул он цепь наручников.

— А если не встану, то?..

— Пристрелю, — процедил Сарматов, прислушиваясь к конскому ржанью и топоту копыт, долетевшему со стороны зубчатой скалы.

Понимая, что он, не задумываясь, выполнит свою угрозу, американец пожал плечами и потащился вслед за ним в чащобу близкой «зеленки».

— Не робей, янки! — обгоняя американца, усмехнулся Алан. — Осетины и русские говорят: живы будем — не помрем.

— Крейзи вы все! — прохрипел тот. — Не русские офицеры вы, а взбесившиеся мазохисты, мать вашу!..

— О-о, вот это музыка! — заметил Бурлак. — А еще что-нибудь эдакое с вывертом, слабо, а?.. Давай-давай, не стесняйся, отведи по русскому обычаю душу, авось полегчает...

Американец сердито отвернулся. Чащоба встретила их настороженной тишиной: ни пения птиц, ни надоедливого скрипа цикад, ни трубного оленьего рева. Перепуганное бомбежкой зверье попряталось в норы, разбежалось и разлетелось кто куда, подальше от людей. Скоро оранжевое закатное солнце опустится за размытые голубым маревом скалы, и на «зеленку» сразу навалится густой липкий мрак. Лишь горящие по изломанным берегам реки деревья да тлеющие на камнях остатки вертолета напоминали о недавно разыгравшейся здесь трагедии.



Подмосковье. Завидово

12 июня 1988 года.