Страница:
40 из 67
Это ночь призраков. Вы смотрели сегодня на звезды?
Петя. А мне вот весело! (Бренчит что-то дикое на рояле.)
Верховцев Оставь!
Петя . ( и грает и поет) . Как мне весело!
Инна Александровна. Да ну, Петечка, оставь же!
Петя громко захлопывает крышку рояля и выходит на веранду. Молчание.
Лунц . А Трейч скоро вернется?
Верховцев . Не вышло… значит, сегодня или завтра. Житов, что вы все молчите?
Житов. Так. Не хочется говорить что-то.
Лунц У меня такие тяжелые мысли! Такие тяжелые мысли! Так можно убить себя.
Верховцев Пустое. Среди астрономов нет самоубийц.
Лунц . Я плохой астроном. Очень, очень плохой.
Анна. Тем и лучше, вот и займитесь чем-нибудь дельным.
Лунц . Я сегодня боюсь звезд. Я думаю: какие они огромные, какие они равнодушные и как им нет никакого дела до меня, и я становлюсь такой маленький, такой жалкий – как, знаете, цыпленок, который во время еврейского погрома спрятался куда-нибудь, сидит и ничего не понимает.
Петя . входит.
Верховцев Звезды – и еврейский погром… Странная комбинация.
Инна Александровна ( предостерегающе кивает головой Верховцеву) . Это оттого, Иосиф Абрамович, что у всех нас нервы развинтились. Ведь подумать только: уже полтора месяца, как уехала Маруся, а ничего нет. Я сама, на что ко всему привычный человек, а и то вздрагивать начала.
Лунц . Летает пух, звенят стекла, а он сидит – и что он думает?
Верховцев Ничего не думает.
|< Пред. 38 39 40 41 42 След. >|