Камень, Tristia   ::   Мандельштам Осип

А в  Угличe играют  дeти в  бабки,

И пахнет  хлeб , оставленный в  печи.

По улицам  меня везут  без  шапки,

И теплятся в  часовнe три свeчи.

Не три свeчи горeли, а три встрeчи,

Одну из  них  сам  Бог  благословил ,

Четвертой не бывать,-- а Рим  далече,

И никогда он  Рима не любил .

Ныряли сани в  черные ухабы,

И возвращался с  гульбища народ .

Худые мужики и злыя бабы

Лущили сeмя у ворот .

Сырая даль от  птичьих  стай чернeла,

И связанныя руки затекли.

Царевича везут  -- нeмeет  страшно тeло,

И рыжую солому подожгли.

1916

Соломинка

I

Когда, соломинка, ты спишь в  огромной спальнe

И ждешь, безсонная, чтоб , важен  и высок ,

Спокойной тяжестью -- что может  быть печальнeй -

На вeки чуткiя спустился потолок ,

Соломка звонкая, соломинка сухая,

Всю смерть ты выпила и сдeлалась нeжнeй,

Сломалась милая соломка неживая,

Не Саломея, нeт , соломинка скорeй.

В  часы безсонницы предметы тяжелeе,

Как  будто меньше их  -- такая тишина -

Мерцают  в  зеркалe подушки, чуть бeлeя,

И в  круглом  омутe кровать отражена.

Нeт , не соломинка в  торжественном  атласe,

В  огромной комнатe над  черною Невой,

Двeнадцать мeсяцев  поют  о смертном  часe,

Струится в  воздухe лед  блeдно-голубой.

Декабрь торжественный струит  свое дыханье,

Как  будто в  комнатe тяжелая Нева.