Страница:
86 из 169
Пахнет в доме горькими лекарствами,
Подгоревшим давешним обедом,
Пахнет в доме скорыми мытартсвами
По различным загсам и собесам. Врач сказал: "Ай-ай-ай, вот те раз! А больной-то, братцы, помер у нас".
Был он председателем правления,
Но такая вещь житье-бытье,
Не напишешь просьбу о продлении,
Некому рассматривать ее Врач сказал: "Извиняюсь, привет!" Ждал врача подгоревший обед.
(222)
- 89
СЛАВА ГЕРОЯМ
У лошади была грудная жаба, Но лошадь, как известно, не овца! И лошадь на парады выезжала, И маршалу про жабу ни словца.
А маршал, бедный, мучился от рака, И тоже на парады выезжал, Он мучился от рака, но, однако, Он лошади об этом не сказал.
Нам этот факт Великая Эпоха Воспеть велела в песнях и стихах, Хоть лошадь та давным-давно издохла, А маршала сгноили в Соловках.
(223)
БОЛЬНИЧНАЯ ЦЫГАНОЧКА
А начальник все, спьяну, про Сталина, Все хватает баранку рукой, А потом нас, конечно, доставили Санитары в приемный покой Сняли брюки с меня и кожаночку, Все мое покидали в мешок, И прислали Марусю-хожалочку, Чтоб дала мне живой порошок. А я твердил, что я здоров, А если ж, печки-лавочки, То в этом лучшем из миров Мне все давно до лампочки, Мне все равно, мне все давно До лапмочки! Вот лежу я на койке, как чайничек, Злая смерть надо мною кружит, А начальник мой, а начальничек, Он в отдельной палате лежит.
|< Пред. 84 85 86 87 88 След. >|