Лес   ::   Гребенщиков Борис

А вечер на самом деле принадлежал Девиду. Казалось, весь мир принадлежал ему, не знающему об этом и не желающему знать. Зачем? У него была Джой. Уинки отыскал ее глазами. Она продиралась сквозь разноцветную толпу, раздавая приветливые улыбки.

- Уинк. Сегодня будет что-нибудь? - наконец, дойдя до них и не дожидаясь ответа, прижалась к плечу Дэвида, смотря на него снизу вверх так, что Уинки первый раз в жизни показалось, что он живет на Земле зря. Что значило существование перед этим взглядом, в котором не было места ничему, кроме любви.

Дэвид ответил на взгляд, и мир мгновенно покачнулся в зеркалах его зрачков, уступив ей место. Уинки глубоко затянулся, и невидяще посмотрел в зал. Да, он был немножко влюблен в Джой, но не сознался бы в этом даже самому себе. И еще гордился тем, что именно ему Дэвиду выпало счастье любить самую прекрасную девушку на Земле. И быть любимым так, что все стихи всех поэтов казались нечего не стоящим анекдотом.

"Вот они, люди, ради которых был сотворен мир" - сказал он себе. "Вот оно, сердце жизни". И ощутил на секунду, убрав всепоглощающую волю, что любят не его, единственного и прекрасного в своей единственности, что никто и никогда так не полюбит его, и кинулся в прямой звук, где скрипка билась о камни ритма, как белая чайка с перебитым крылом, одна, как он. Джой посмотрела ему вслед с чуть виноватой улыбкой и перевела взгляд на Дэвида.