На всякого мудреца довольно простоты   ::   Островский Александр Николаевич

Глумов (показывает портрет Мамаева) . Поглядите! Вот с кем нужно мне сойтись прежде всего.

Глумова . Кто это?

Глумов . Наш дальний родственник, мой дядюшка, Нил Федосеич Мамаев.

Глумова . А кто рисовал?

Глумов . Все тот же гусар, племянничек его, Курчаев. Эту картинку надо убрать на всякий случай. (Прячет ее.) Вся беда в том, что Мамаев не любит родственников. У него человек тридцать племянников; из них он выбирает одного и в пользу его завещание пишет, а другие уж и не показывайся. Надоест любимец, он его прогонит и возьмет другого, и сейчас же завещание перепишет. Вот теперь у него в милости этот Курчаев.

Глумова . Вот кабы тебе…

Глумов . Трудно, но попробую. Он даже не подозревает о моем существовании.

Глумова . А хорошо бы сойтись. Во-первых, наследство, потом отличный дом, большое знакомство, связи.

Глумов . Да! Вот еще обстоятельство: я понравился тетке, Клеопатре Львовне, она меня где-то видела. Вы это на всякий случай запомните! Сблизиться с Мамаевым для меня первое дело — это первый шаг на моем поприще. Дядя познакомит меня с Крутицким, с Городулиным; во-первых, это люди с влиянием; во-вторых, близкие знакомые Турусиной. Мне бы только войти к ней а дом, а уж я женюсь непременно.

Глумова . Так, сынок, но первый-то шаг самый трудный.

Глумов . Успокойтесь, он сделан. Мамаев будет здесь.

Глумова . Как же это случилось?

Глумов . Тут ничего не случилось, все это было рассчитано вперед.