Неприкаянность   ::   Джин Яна

Всё хорошо по-прежнему, уныло.

Так лист пустой лежит безверно, –

без упования на мысль и краску…

Всему завязка – доллар, как и было.

И, как и было, меньше значит кто ты есть,

чем с кем была, – жила, водилась.

И, как и прежде, небольшая честь,

на мир смотря издалека, твердить о том,

что это – дом терпимости.

Но всё же – дом…

Ничто не изменилось. И боюсь,

ничто и не изменится отныне.

Для этого необходим союз

отваги с волей. А точнее, – крестовина.

Ещё – готовность в крест раскинуть руки.

Ничто не изменить без муки.

Но мы расстаться не умеем даже

с ушедшим миражом. Начаться снова.

Спряженье страхов и отрад дешёвых –

вот что такое человек. Ажиотажа

он никогда не стоил. Не ошибка

природы. Не трагедия. Не шибко

что-нибудь вообще. Вот, скажем, дверь.

Он вознамерился её открыть, –

но как бы брезгует. Или не верит,

что хочет… Проявляя прыть

в пустом смотреньи в сторону пустой

стены, где эта дверь. И в позе той

одной он постоянствует. Но тень

на той стене его бледнеет что ни день

и постепенно сходит в грязное пятно,

которому движенье не дано.

Ничто не изменилось.

Может, – я немного.

Боюсь – не к лучшему.

Когда-то я слезилась

при виде чайки на закате. Одинокой.

Теперь уж нет. Теперь уже слеза –

такая трудность… Как побить туза.