Страница:
2 из 3
Женщина, какменя ты удержать сумела
в землях твоей души и на кресте твоих рук!
Томление по тебе было страшным и кратким,
взвихренным и хмельным, напряжённым, как лук.
Погост поцелуев, не гаснет пламя в твоих могилах,
пылают грозди, и птицы их до сих пор клюют.
Память искусанных губ и зацелованной кожи,
память голодных зубов и тел, заплетённых в жгут.
Бешеное сближенье жадности и надежды,
которое нас сплотило и навек развело.
Нежность робкой воды и муки шелестящей,
слово, которое губы тронуло — и ушло.
Такая судьба постигла парус моих желаний,
сорванный ветром судьбы, и вот — кораблём на дно!
Вся боль до капли иссякла, все волны меня накрыли.
Жалкая свалка, в которой всё умиротворено.
Всё ещё пел, сиял, качаясь и спотыкаясь,
чтоб устоять на одной ноге, как в качку матрос.
Всё ещё песнями цвел, всё ещё резал волны.
Жалкая свалка, колодец, полный горчащих слёз.
Бледный слепой водолаз, обездоленный лучник,
блуждающий следопыт — корабль, идущий на дно!
Пора отправляться в путь. Холодна и сурова
ночь, в которой отныне мне жить и днём суждено.
Зреют стылые звёзды. Чёрных птиц караваны.
Шумный морской кушак берег стянул, шурша.
А ты покинут, как пристань в предрассветную пору.
Лишь тень на твоей ладони раскручивается не спеша.
Прочь от всего на свете. Прочь от всего на свете.
|< Пред. 1 2 3 След. >|