Послания   ::   Гораций Квинт

Римлянин острый свой ум обратил к сочинениям греков

Поздно; и лишь после войн с Карфагеном искать он спокойно

Начал, что пользы приносят Софокл и Феспис с Эсхилом;

Даже пытался и пьесы достойно их он обработать;

Тем угодил себе он, по природе возвышенный, пылкий:

Дышит трагическим духом и счастлив, и смел он довольно,

Но неразумно боится отделки, считая постыдной.

Кажется, - если сюжет обыденный, то требует пота

Меньше всего; между тем в комедии трудностей больше.

170 Ибо прощают ей меньше гораздо. Заметь ты, насколько

Плавт представляет характер влюбленного юноши плохо,

Также и скряги-отца, и коварного всадника роли;

Как он, Доссенну подобный, выводит обжор-паразитов,

Как он по сцене бежит, башмак завязать позабывши:

Ибо он жаждет деньгу лишь в сундук опустить, не заботясь

После того, устоит на ногах иль провалится пьеса.

Тех, кто на сцену взнесен колесницею ветреной Славы,

Зритель холодный мертвит, а горячий опять вдохновляет.

Так легковесно, ничтожно все то, что тщеславного мужа

180 Может свалить и поднять... Прощай, театральное дело,

Если, награды лишен, я тощаю, с наградой - тучнею.

Часто и смелый поэт, устрашенный, бежит от театра,

Ибо - сильнее числом, а доблестью, честью слабее

Неучи все, дураки, что решить дело дракой готовы,

Всадник коль против того, - посреди они пьесы вдруг просят,

Дай им медведя, бойца: вот этих народец так любит!

Впрочем, у всадников тоже от уха к блуждающим взорам

Переселились уж все наслажденья, к забавам пустячным.