JК
Семь преступлений в Риме :: Прево Гийом
Страница: 170 из 278Ваша мать, вероятно, очень переживала…
Я не ответил, посчитав, чтоэто само собой разумеется.
— Вы не знали, что мы были немного знакомы?
— Нет, синьора.
— Сын Розины, моей служанки, случайно впутался в какое-то неприятное дело. Ваш отец проявил понимание и гуманность, помог оступившемуся юноше…
Женщины принялись перешептываться.
— А вы сами, что вы делали эти четыре года?
— Я… учился на врача.
— Ах! Как жаль, что вы пришли так поздно. Но увы! Боюсь, что уже никакая медицина мне не поможет. Перестаньте, кузины, не протестуйте, я вовсе не пытаюсь разжалобить этого молодого человека. Кстати, видите, он уже проявляет признаки нетерпения.
Тон ее стал любезно-насмешливым.
— Раз уж вас больше интересует Мартин, знайте, что мой дорогой муженек, — она сделала ударение на последних словах, — только что почувствовал легкое недомогание. Ему срочно потребовалось выйти…
Легкое недомогание… Я подумал об аконите и других отравах, используемых убийцей.
— У него были боли? — спросил я.
— Врач напрасно беспокоится, — ответила она. — Это последствия слишком острой пищи. У моего супруга такой капризный желудок… излишества противопоказаны.
— Прошу простить мне настойчивость, синьора, но у меня есть основания думать, как бы некоторые блюда, от которых он вкушал, не были…
Моя фраза повисла в воздухе.
— Не были несъедобными?
Казалось, это немало позабавило ее.
— Увы! Мы всегда несем наказание за свои грехи.
Я не ответил, посчитав, чтоэто само собой разумеется.
— Вы не знали, что мы были немного знакомы?
— Нет, синьора.
— Сын Розины, моей служанки, случайно впутался в какое-то неприятное дело. Ваш отец проявил понимание и гуманность, помог оступившемуся юноше…
Женщины принялись перешептываться.
— А вы сами, что вы делали эти четыре года?
— Я… учился на врача.
— Ах! Как жаль, что вы пришли так поздно. Но увы! Боюсь, что уже никакая медицина мне не поможет. Перестаньте, кузины, не протестуйте, я вовсе не пытаюсь разжалобить этого молодого человека. Кстати, видите, он уже проявляет признаки нетерпения.
Тон ее стал любезно-насмешливым.
— Раз уж вас больше интересует Мартин, знайте, что мой дорогой муженек, — она сделала ударение на последних словах, — только что почувствовал легкое недомогание. Ему срочно потребовалось выйти…
Легкое недомогание… Я подумал об аконите и других отравах, используемых убийцей.
— У него были боли? — спросил я.
— Врач напрасно беспокоится, — ответила она. — Это последствия слишком острой пищи. У моего супруга такой капризный желудок… излишества противопоказаны.
— Прошу простить мне настойчивость, синьора, но у меня есть основания думать, как бы некоторые блюда, от которых он вкушал, не были…
Моя фраза повисла в воздухе.
— Не были несъедобными?
Казалось, это немало позабавило ее.
— Увы! Мы всегда несем наказание за свои грехи.