Семь преступлений в Риме   ::   Прево Гийом

— Да, краска еще не впиталась… Льняное масло, сажа в обычной пропорции… День-два, не больше… Так, шрифт…

Кончиками пальцев он погладил бумагу, потом нацепил на нос стекла, похожие я уже видел у да Винчи.

— Такую работу в наше время не часто встретишь. Шрифт довольно элегантный, имитирует рукописные буквы. Очень четкий. Немецкая работа, вне всякого сомнения, к тому же старой школы. Вы сказали, что это отпечатано в Риме?

— Больше, чем уверен, — ответил я.

— В таком случае, думаю, не ошибусь, назвав Конрада Цвайнхайма.

Мы с Балтазаром восторженно переглянулись.

— Где мы можем найти этого Конрада Цвайнхайма?

Евангелиста рассмеялся так звонко, что задрожали книги на полках.

— Нет, молодой человек, вы ничего не поняли! Конрад Цвайнхайм скончался почти сорок лет назад! Но я готов спорить, что этот шрифт создал он.

— Может быть, у него есть потомки? Или кто-то унаследовал мастерскую?

— Его мастерскую? Вряд ли. У него были компаньоны… корректор, кажется, некий Арнольд Панарц, и один ломбардиец — Андрео де Босси. А сам Цвайнхайм был родом из Майнца. Как Гутенберг… поэтому мне и запомнилось. Он также был первым печатником у нас… В Риме он поселился в тысяча четыреста шестьдесят каком-то году, в трех улицах отсюда. После смерти в 1475 или 1476 году его лавочка сгорела. Ну а о его компаньонах я больше ничего не слышал.

— Но раз его типография сгорела, откуда же шрифт сегодня?..