Семь преступлений в Риме   ::   Прево Гийом

— И ни одного прохожего или солдата, которые могли бы видеть происходившее?

— Нет, насколько я знаю. Надо сказать, что улицы были пустынны.

— Напавший удачно выбрал момент. Он наверняка следил за мной… А шрифты Цвайнхайма?.. Вы что-нибудь узнали?

— Говорил я с Томмазо. Известно ему столько же, сколько и мне. Но я могу поискать, если хотите… Просмотрю архивы.

Конечно же, я этого хотел.

Гаэтано вскоре ушел: температура у меня поднималась. Несмотря на его протесты, когда мой спаситель уходил, матушка сунула ему в руки круглый пирог с мясом, связку колбас и кувшин пива.

Хотя Гаэтано и не смог описать убийцу, количество подозреваемых от этого не уменьшилось. Совершенно очевидно, что убийца выслеживал меня даже в самом Ватикане. Можно было даже предположить, что последние события толкнули его на активные действия. Но что именно? Если уж он посчитал себя разоблаченным накануне, после смерти гравера, он не стал бы дожидаться приглашения папы, чтобы прикончить меня: он бы сделал это раньше.

Я заключил, что к решительным действиям убийца приступил именно после моего визита в Ватикан. Шрифт Цвайнхайма, пропажа «Вероники», преступление на колокольне, обнаружение заговора… Вместе или порознь, эти открытия, должно быть, встревожили его. Но не многие были посвящены в эти секреты… По пальцам одной руки можно пересчитать тех, с кем я беседовал в тот день…

Первый, разумеется, Лев X.