Семь преступлений в Риме   ::   Прево Гийом

Мое внимание привлекли кипы бумажных листов. На одном из них были нарисованы две церкви с куполами гармоничных пропорций, будто бы предназначенные для приема небесных ангелов. На другом был изображен причудливый механизм, похоже, предназначенный для вытягивания и скручивания корабельных канатов. Как я полагал, Медичи весьма были заинтересованы этой отраслью. На третьем я безошибочно узнал легкие человека в разрезе. Расположение разветвляющихся бронхов поразило меня своей правильностью и точностью. Теперь мне понятнее стала репутация анатома, которую Леонардо заслужил в больнице Сан-Спирито: казалось, лист приложили к дыхательному органу, и тот отпечатался на нем. Какую пользу принесло бы опубликование серии таких планшетов! Сколько бы профессоров в одночасье лишились бы возможности изводить своих учеников!

Рядом с рисунками лежали листы, исписанные строчками, которые я тщетно попытался прочесть. Хотя мне казалось, что узнаю некоторые буквы, у меня не возникало никаких привычных ассоциаций, словно слова и фразы лишь заимствовали наш алфавит, чтобы в конечном итоге образовать совершенно другой язык. Лишь многим позже я узнал, что мэтр был левшой и писал справа налево, к тому же в зеркальном отображении. Так что без зеркала прочитать тексты было невозможно. Но в тот момент все это выбило меня из колеи.

Еще одна странность: в верхней части некоторых листов было изображено что-то вроде ребусов, нарисованных черным карандашом.