Распутник   ::   Шмитт Эрик-Эмманюэль

Дидро. Отлично! Вот что ты поместишь в разделе «Мораль». Бери перо, я продиктую.

Баронне поспешно садится и берется за перо.

Баронне. Итак?…

Дидро. Ты готов?

Баронне (восторженно). Да, да, да!

Дидро. Так вот, пиши: «Мораль» — смотри «Этика».

Баронне (откладывая перо). Но ведь…

Дидро. Без рассуждений!

Баронне. Но ведь это же жульничество!

Дидро. Что, мораль? Безусловно. И отсутствие морали — тоже.

Баронне. Но наши читатели будут метаться между пятым и восьмым томами — и ничего не найдут!

Дидро (с легкостью). Тем лучше, это заставит их пошевелить мозгами.

Пауза. Дидро все-таки смущен. Баронне честно признается:

Баронне. Сударь, я разочарован.

Дидро (искренне). Я тоже, мой юный Баронне.

Баронне. Неужели так устроена жизнь?

Дидро (мягко). Не жизнь, нет. Философия.

Баронне. Я думал, философ — это тот, кто высказывает свои идеи.

Дидро. Совершенно верно. Но при этом у философа столько разных идей…

Баронне. Но философ должен остановиться на одной из них и верить в нее.

Дидро. Нет, так делает не философ, а дурак. (Пауза.) Дурак говорит не то, что он думает, а то, что хочет думать. Он вещает.

Баронне вздыхает. Дидро глядит на него с нежностью.

Дидро (с грустью). Ты такой же, как все молодые люди: ты ждешь большой любви и истинной философии. В единственном числе. И только в единственном. Вот она, беда молодости: единственное число.