Страница:
27 из 49
Один из итальянских мальчишек заныл, указывая на куклу: «Дай мне».
Я взял руку девушки в свои.
– Ева, дорогая, – сказал я так же громко и отчетливо, как и она, – ты знаешь, я убежал из-за этого Уолтера. Он мне не нравится.
Я обнял ее за талию.
– Уолтер, – склонился я над нею, – человек, который, подобно вам, только что вышел из тюрьмы, где отбывал заслуженное наказание, недостоин моей Евы. Хоть я и сумасшедший, вы знаете, что я прав.
Пожилой джентльмен прервал свое раздражающее причмокиванье и вздрогнул. Все остальные в вагоне, подобно ему, перенесли свое внимание на Уолтера. Я почувствовал удовлетворение, видя, как он медленно краснеет.
– Доктор Консардайн, – обратился я к нему, – как медик вы знакомы с клеймом, я имею в виду признаки прирожденного преступника. Посмотрите на Уолтера. Глаза маленькие и слишком близко посаженные, рот расслаблен из-за дурных привычек, недоразвитые мочки ушей. Если меня нельзя выпускать на свободу, то его тем более, не правда ли, доктор?
Теперь все в вагоне рассматривали то, на что я указывал, и взвешивали мои слова. И все это было почти правдой. Лицо Уолтера приобрело кирпично-красный цвет. Консардайн невозмутимо смотрел на меня.
– Нет, – продолжал я, – он вовсе тебя не достоин, Ева.
Я тесно прижал к себе девушку. Это мне начинало нравиться – она была чудо как хороша.
– Ева! – воскликнул я.
|< Пред. 25 26 27 28 29 След. >|