Русские женщины   ::   Некрасов Николай

Известьем о Кате, о милой жене, Утешила я Трубецкого; Все письма, по счастию, были при мне, С приветом из края родного Спешила я их передать. Между тем Внизу офицер горячился: ?Кто лестницу принял? Куда и зачем Смотритель работ отлучился? Сударыня! Вспомните слово мое, Убьетесь!.. Эй, лестницу, черти! Живей!.. (Но никто не подставил ее...) Убьетесь, убьетесь до смерти! Извольте спуститься! да что ж вы?..? Но мы ВсJ вглубь уходили... Отвсюду Бежали к нам мрачные дети тюрьмы, Дивясь небывалому чуду. Они пролагали мне путь впереди, Носилки свои предлагали...

Орудья подземных работ на пути, Провалы, бугры мы встречали. Работа кипела под звуки оков, Под песни, - работа над бездной! Стучались в упругую грудь рудников И заступ и молот железный. Там с ношею узник шагал по бревну, Невольно кричала я: "Тише!" Там новую мину вели в глубину, Там люди карабкались выше По шатким подпоркам... Какие труды! Какая отвага!.. Сверкали Местами добытые глыбы руды И щедрую дань обещали...

Вдруг кто-то воскликнул: "Идет он! идет!" Окинув пространство глазами, Я чуть не упала, рванувшись вперед, Канава была перед нами. ?Потише, потише! Ужели затем Вы тысячи верст пролетели, Сказал Трубецкой, - чтоб на горе нам всем В канаве погибнуть - у цели?? И за руку крепко меня он держал: ?Что б было, когда б вы упали?? Сергей торопился, но тихо шагал. Оковы уныло звучали. Да, цепи! Палач не забыл ничего (О, мстительный трус и мучитель!), Но кроток он был, как избравший его Орудьем своим искупитель. Пред ним расступались, молчанье храня, Рабочие люди и стража...